Дискуссия «Что такое модный?»
10 октября в Центре Гиляровского состоялась дискуссия на тему «Что такое модный?», организованная в рамках проекта «Архив российской моды». Исследователи проекта неоднократно задавались вопросом о сущности модности в современном контексте социальных и культурных преобразований. Приглашенные эксперты — дизайнеры, художники по костюму, журналисты и академические исследователи — предприняли попытку определить границы и параметры понятия «модный». Архив российской моды публикует расшифровку разговора.
Участники дискуссии
Людмила Алябьева Академический директор Аспирантской школы по искусству и дизайну НИУ ВШЭ, руководитель проекта «Архив российской моды». Кандидат филологических наук, шеф-редактор журнала «Теория моды: одежда, тело, культура», редактор книжной серии «Библиотека журнала „Теория моды“, куратор».
Светлана Сальникова Дизайнер одежды, основательница бренда fy: r. Исследовательница проекта «Архив российской моды», аспирантка Аспирантской школы по искусству и дизайну НИУ ВШЭ.
Дарья Фомина Художник по костюму, работала над проектами: «Эпидемия», «Перевал Дятлова», «Слово Пацана», фильмами «Ника» и «Фрау».
Варя Баркалова Редактор отдела моды и культуры журнала «Правила жизни».
Даша Колосова Креативный продюсер в моде и основатель промо-бюро СИНТЭТИКА.
Александра Хохолева Арт-менеджер, соосновательница проекта Look at me.
Людмила Алябьева (далее — Людмила): Сегодня мы обсудим разные контексты моды и модности, которые проявляются в людях, местах, образе жизни и манерах. Первым задам простой и одновременно сложный вопрос: что такое модный сегодня?
Варя Баркалова (далее — Варя): У меня есть определение из другой области. В статистике «мода» — это наиболее часто встречающееся значение. То есть мода — это то, чего больше всего. Это логично в применении к одежде и образу жизни: то, что мы видим чаще всего вокруг, и есть модно. Но у каждого свое окружение, поэтому понятие «модности» может отличаться.
Светлана Сальникова (далее — Светлана): Согласна с Варей: когда мы говорим о моде, сразу возникает вопрос: модно для кого, модно где? Сегодня уже нельзя сказать, что что-то модно для всех. Мода связана с территорией и аудиторией. В Москве, например, много разных аудиторий, у каждой свое представление о моде. Кроме того, мы живем в фиджитал-пространстве, и границы перестали быть только физическими. Одновременно с этим мода всегда на грани: когда что-то становится слишком популярным, оно перестает быть модным, и мы ищем что-то новое.
фото: Московская неделя моды
Людмила: Это прям как по «теории вертикального просачивания» Георга Зиммеля. Вспомнила историю, которую недавно услышала в метро.
Еду на эскалаторе, за мной молодая пара. Девушка говорит: «Ты видел? Она в платье, которое уже не модно. Оно было модным в прошлом году, а сейчас нет». Из любопытства я обернулась: на самой девушке была футболка и джинсы. Неожиданно, но люди все еще используют ярлыки: «не стильный», «не модный», «so last season». Видимо, несмотря на размытые рамки, желание определить модное, тем не менее, присутствует в разных группах.
Даша Колосова: Думаю, все дело в трендах — слово, которое мы пока избегали, но именно оно определяет моду. В последние годы появилась целая библиотека «коров» (core) и «эстетик» (aesthetic). Они задают сезонные направления: сначала был распространен mob wife [Прим. АРМ: стиль жены мафиози], потом dadcore — мода одеваться как дедушка, и так далее. Все это приходит и уходит раз в месяц.
Из-за этого возникают подобия субкультур, как в нулевые, когда я росла. Когда выходил новый альбом, как грибы после дождя появлялись новые течения.
Сейчас у молодежи тоже есть потребность в самовыражении через субкультуры. Например, Befree постоянно выпускает разные капсулы, отражающие гонку за сиюминутными трендами. Не долгосрочными, а микро, которые можно внедрить здесь и сейчас, а потом обсуждать: «Она надела не модное платье».
Людмила: «Коры» — интересная тема, и до нас, преподавателей, уже тоже дошла. Каждый модуль студенты Школы дизайна делают визуальные исследования, и многие из них посвящены «корам». В последнее время лидирует «офисная сирена» [Прим. АРМ: стиль элегантной секретарши: шпильки, обтягивающие юбки с разрезом]. Видимо, молодое поколение не работало в офисе и не сталкивалось с обязательным дресс-кодом, поэтому им нравится играть с этой романтизированной, и феминизированной идеей. Часто тренды задают фильмы или сериалы, и появляется очередной «кор». Недавно все говорили о сериале «Слово пацана». Даша, заметили ли вы, что после его выхода сформировался «пацан-кор»?
Дарья Фомина: Не могла не заметить, потому что он действительно сформировался. Я увидела на Wildberries копии вещей, которые мы шили и вязали для фильма. «Фернандельки» подорожали [улыбается].
Но дело не только в костюме. Должно быть интересным не только то, что носит герой, но он сам и проект в целом. «Барби», «Бойцовский клуб», «Заводной апельсин» или другие фильмы с культовыми костюмами круты не только благодаря одежде в кадре, но потому, что это отличные проекты.
Кадр из фильма «Слово пацана» (2023) // Источник: Кинопоиск
Дарья Фомина: Не буду хвастаться, но я считаю, что «Слово пацана» действительно хороший проект. Магия кино в том, что ты становишься частью истории: когда видишь героиню и ее платье, хочется такое же. Через одежду в фильмах передаются идеи и смыслы, как в «Карнавальной ночи» или «Великом Гэтсби», что и привлекает зрителя.
Людмила: Даша, а как вы собирали гардеробы героев? Ориентировались на аутентичные вещи?
Дарья Фомина: Да, на эпоху. Хотя 1989 год кажется совсем недавним временем, это уже история. Мы использовали исторические фотографии, хронику, фильмы, общались с очевидцами, чтобы честно воссоздать картинку. Сейчас я работаю над картиной о начале двухтысячных, и забавно, что-то, что тогда было модным, сейчас кажется очень странным.
Людмила: Все вспомнили себя в начале двухтысячных. [улыбается].
Дарья Фомина: Загары, джинсы с заниженной талией — вот это все. Недавно нужно было организовать для съемок вечеринку в клубе, воссоздать атмосферу 2003 года. Позвали диджея Грува, связались с Андреем Бартеневым по поводу его костюмов.
В съемках участвовали молодые люди около 20 лет; и вот они стоят на съемочной площадке в модных современных широких штанах, и мне дурно. Говорю: «Ребят, надо вас переодеть». Они: «Нет, это кринж». Я: «Но в 2003 году так не одевались!».
Дарья Фомина: У моды есть срок годности: сегодня ты модный, завтра — нет, а послезавтра это кажется дурным тоном.
Людмила: А потом все по кругу.
Дарья Фомина: Верно, но если добавить индивидуальность, это запоминается и может стать классикой.
Людмила: Журналы и медиа в целом формируют повестку, упомянутые выше «коры» зарождаются как раз в соцсетях. Варя, какую роль играют медиа сейчас и как эта роль отличается от того, что было лет тридцать назад?
Варя: Хотела бы дополнить слова Даши примером из жизни. Вспомнила, как после фильма «Ворон» мне захотелось одеться в готическом стиле: где-то откопала черную юбку, какие-то кружева и была очень довольна собой.
Тогда же я начала читать журналы, появлялись модные блоги с индивидуальным, а не обобщенным журнальным голосом. Сейчас журналы как институция перестали транслировать моду — это перешло к блогерам, индивидуальным личностям. Наша задача в медиа сместилась в сторону ретрансляции и фильтрации трендов: показывать, объяснять, расставлять акценты.
Слева — Blumarine ss 2023, справа — Valentino Couture ss 2023 // Источник: valentino.com, vogue.com
Варя: Я могу подсветить один тренд и умолчать про другой, предпочитая, например, mermaid core [Прим. АРМ: тренд на сказочную «морскую» красоту, характеризующийся обилием пайеток и летящих тканей] office sirene, потому что мне нравятся пайетки, а игра в сексуальный офис мне не близка. Mermaid core мало у кого может вызвать травматичные эмоции — потому, что это совсем фантазийная история, воспоминания из детства, о которых хочется помечтать. А образы office sirene могут вызвать боль у тех, кто работал в офисе и знает, что это не про узкие юбки и блузочки.
Светлана: Хотела бы дополнить Дашин комментарий о фильмах с героинями, чьи наряды мы готовы копировать. Мне кажется, мы не просто хотим платье, а стремимся быть похожими на этого героя. Как заметила Варя про инфлюенсеров: мы хотим перенять вдохновляющий нас образ — через одежду ощутить часть этой магии. Одежда помогает создать не только визуальные, но и внутренние изменения. Как у супергероев: может, мы не начнем летать, но станем увереннее, более открытыми или строгими. Все эти метафоры больше про характер и наши ощущения, чем про одежду.
Людмила: Да, ведь есть фантазийные, эскапистские, супергеройские образы. Возможностей множество: кто-то чувствует себя супергероем в плаще, а кто-то — в нарядном платье.
Светлана: Это переводит разговор от того, что модно визуально, к тому, кем модно быть. Какой образ ты хочешь примерить? Сегодня ты Girlboss [Прим. АРМ: уверенная в себе, деловая женщина] или русалка? Внутренние ощущения создают образ, который мы можем индивидуализировать.
Людмила: Индивидуальное начало очень важно, мне всегда казалось, что модным человека делает не одежда, а то, как он ее носит. Саша, когда вы снимали streetstyle для Lookatme, бывало такое ощущение, что человек может быть интересно одет, но образ в целом как будто не «выстреливает»?
Александра: Да, я согласна с тем, что мода должна исходить изнутри — должно быть какое-то модное состояние, и я тоже вдохновляюсь людьми, которые надевают на себя все подряд и при этом выглядят классно. Знаю таких людей лично: они правда не наряжаются, но всегда выглядят очень нарядными.
Людмила: В желании наряжаться есть невероятный потенциал, который сохраняется вне времени, обстоятельств и географии. Смотришь на фото 70-80-летней давности с бабушками послевоенного периода и понимаешь, что это была настоящая жизненная потребность.
Дом Моды на Кузнецком Мосту. Вячеслав Зайцев за работой. 1975-1976. Фото: Нина Свиридова и Дмитрий Воздвиженский (старший) // Источник: pastvu.com
Людмила: Те, кто говорят: «Мода — это ерунда», — ее просто недооценивают, а мода, между тем, — это важная практика заботы о себе.
Александра: Забота и социальная самопрезентация.
Людмила: Социальная, но реализуемая и вне социума. Помните пандемию? Все тогда предрекали моде неминуемую смерть… Но даже в Zoom люди наряжались, некоторые надевали каблуки, создавали фантазийные прически…
Мой следующий вопрос про географию моды. Было бы очень интересно — походить и посмотреть, как на самом деле (по-разному или сходным образом) люди одеваются даже в рамках одной большой Москвы, не говоря уже о других территориях. Даша, можете рассказать про Нижний Новгород? Какие места или маршруты представляются наиболее модными и почему?
Даша Колосова: Сегодня я в этой дискуссии представляю регионы [улыбается]. Это важно и модно сейчас — смотреть себе под ноги. Я делаю это в Нижнем Новгороде, но часто бываю в Москве. Мои социальные сети настроены на местную повестку, и одновременно с этим я хорошо разбираюсь в московской моде благодаря работе. Но часто бываю в разных городах России и сейчас буду говорить не только про Нижний Новгород.
У меня есть хобби: путешествуя или выступая с лекциями, я изучаю местный ритейл, концепт-сторы, местных дизайнеров и то, как они работают с ДНК и смыслами, например, промыслами или народным костюмом.
Даша Колосова: За последние несколько лет, после пандемии, я заметила: с уходом западных брендов появилось множество новых дизайнеров. Вместо того, чтобы переезжать в Москву, многие остаются в регионах и работают с местной аудиторией.
Важно учитывать контекст и стиль в разных городах. Например, Казань, несмотря на удаленность, не уступает в селекции концепт-сторам столицы. Отличные байеры привозят люксовые бренды для местного населения, которое, похоже, любит наряжаться.
Или феномен Екатеринбурга: недавно прошла успешная неделя моды, привлекшая модную общественность из Москвы. Коллеги исследуют этот феномен, выделяя уникальную идентичность Урала. Развивается концептуальная, а не только коммерческая одежда. Все следят за успехом USHATÁVA, появилось много новых марок. Дальний Восток — отдельная тема.
Что касается Нижнего Новгорода, откуда я приехала сегодня: четыре часа на «Ласточке» — это близко. Воспринимаю этот поезд как портал в Москву: с одной — нижегородской — Покровки на другую — московскую.
Я, как стилист, люблю наряжаться. Это моя форма самовыражения и «доспехов».
Фото: LongFashionWeekend Ural
Даша Колосова: Из-за этого в Нижнем Новгороде могу казаться вычурной или странной. Но я не страдаю — это про отношение к себе. Если позволяешь себе это в регионе, чувствуешь себя комфортно.
В Нижнем Новгороде появляется много локальных брендов. Появляются бренды, которым хочется исследовать локальные особенности. И покупатели начинают внедрять их в повседневный стиль. Многие клиенты приходят за одеждой со смыслами, и это очень здорово.
Людмила: Интересное замечание про разное ощущение себя в Нижнем Новгороде и в Москве! Хорошо помню жалобу знакомой родом из Самары, которая говорила: «Как же вы в этой Москве скучно одеваетесь! Все здесь темное и унылое! Я так скучаю по своему самарскому гардеробу, здесь мне пришлось полностью его пересобрать, но каждый раз, когда я возвращаюсь в Самару, я наслаждаюсь цветом и красками».
Даша, вы много ездите по работе, то тут, то там снимаете. Приезжая, вы замечаете, как люди одеваются в городе? Мне кажется, у вас глаз должен быть наметан.
Дарья Фомина: Когда я начала работать в кино, одна художница по костюмам дала мне ценный совет: «Смотри по сторонам».
Это действительно лучшее, что можно делать — все самое интересное вокруг нас. Недавно я впервые была в Казани, всего на 20 часов. Мы быстро сняли и уехали, но я успела влюбиться в этот город — интересный и красивый.
Дарья Фомина: Зимой мы снимали в Минеральных Водах — Кисловодск, Пятигорск, Ессентуки. Три города всего в получасе друг от друга, но каждый со своей культурой и настроением. В Кисловодске солнце светит почти 360 дней в году, а в Ессентуках — туман и дождь, и все меняется: настроение людей, сами люди, хотя города расположены рядом.
Пермь — настоящее открытие. Снимая фильм «Фрау», я заметила, сколько там модных, интересных, самодостаточных людей! И главное, это не копирка. Сейчас много возможностей одеваться модно — есть российские марки сегмента масс-маркет, позволяющие студентам и школьникам следовать быстрой моде. Но видеть, как люди не копируют образы из рекламы, а через одежду транслируют свою идентичность и самобытность — это очень интересно.
Алтай — еще одно прекрасное место. Два года подряд мы снимали там фильмы. Везде можно найти что-то особенное. Недавно я даже начала коллекционировать шапки из разных уголков России — очень люблю головные уборы.
Моя работа — не делать героев модными, а делать их интересными. Я одеваю их не потому, что они должны так выглядеть, а исходя из того, почему они так выглядят.
Кадр из фильма «Фрау» (2023) // Источник: Кинопоиск
Дарья Фомина: Вместе с режиссером мы придумываем бэкграунд, почему человек одет именно так, как в одежде проявляется его индивидуальность.
Людмила: То, что обе Даши говорили об особенностях каждого региона, действительно требует исследования. Тем более что об этом почти ничего не написано — в исследовательской литературе работ на эту тему крайне мало. У нас даже про московскую и питерскую сцены информации немного, поскольку это недавнее прошлое, о котором писать непросто. Нет критической дистанции, нет заслуженных работ, которые уже исследовали это, поэтому темы воспринимаются с осторожностью. Мы в проекте «Архив российской моды» пытаемся расшатать эту стену, начать исследовать относительно недавнее прошлое и настоящее.
Светлана: Я хотела бы добавить комментарий про регионы. Мне очень понравилось, как Даша Фомина говорила о разных городах и атмосферах. Мне кажется, природа и архитектура влияют на то, какая одежда становится модной в каждом городе. Я даже по цвету это ощущаю: в Москве комфортно носить яркое синее платье с зелеными цветами, но в Архангельске я чувствую себя в нем не в своей тарелке, потому что там небо и листва другого цвета.
Дело не только в том, что люди одеваются иначе, но и в том, что природное и городское окружение «ожидает», что ты впишешься в него.
Людмила: Возвращаясь к проекту Look At Me, Саша, если бы вы запускали его сегодня, что бы делали, кого фотографировали? В 2005–2007 годах в Москве можно было встретить яркого персонажа. А сегодня, на фоне усредненного модного прохожего, удалось бы выделить этих героев? Или задача была бы иной?
Александра Хохолева (далее — Александра): Думаю, получилось бы, потому что яркие люди всегда выделяются среди мейнстрима. И сегодня есть те, кто ищет свой индивидуальный стиль — они не просто следуют трендам или копируют образы.
Людмила: Почему вы приезжали именно сюда [Прим. АРМ: центр Гиляровского находится на Столешниковом переулке]? Что особенного было в Столешниковом того периода — 2005–2007 годы — что вас привлекало? Были ли у вас выезды в другие места? Предпринимали ли вы попытки работать с более широкой географией?
Александра: Тут все довольно банально. Столешников переулок в тот период был одной из немногих пешеходных улиц Москвы. Еще был Арбат, но там собирались маргиналы и туристы. А в Столешникове были летние веранды, где люди сидели, отдыхали. Здесь была концентрация модных людей, все проходили через Столешников переулок.
Фотографии проекта Look at me в путеводителе «Афиша». Предоставлено Александрой Хохолевой
Александра: Помимо Столешникова, мы приходили к разным творческим вузам — например, МАРХИ славится тем, что там было много модных людей. Ходили по вечеринкам, снимали людей на улице перед, после, во время вечеринок.
Людмила: Меня очень интересует тема отбора и оптики, потому что вы, по сути, были той силой, которая выбирала модных, вычисляла их и показывала, демонстрировала, и, по сути, предлагала какие-то правила игры? Было ощущение, что вы диктуете какие-то представления о том, что значит быть модным?
Александра: Это была игра, фан. Я использовала свою насмотренность: еще в детстве, гуляя с мамой по магазинам, смотрела на людей, а не на вещи. Быстро стала замечать, как люди сочетают вещи разных стилей с секонд-хендом и вещами из концепт-сторов.
Мы ходили по улицам, знакомились, выбирали ярко одетых людей. Иногда сам стиль мог не нравиться, но человек выглядел интересно, у него были любопытные вещи. Снимали самых разных: и панков, и готов. Часто оказывалось, что человек чем-то интересным занимается, хотя и среди технарей и офисных сотрудников встречались модники.
Фотографии проекта Look at me в путеводителе «Афиша». Предоставлено Александрой Хохолевой
Мы гуляли, общались, знакомились, выкладывали фотографии людей на сайт. Мы не ощущали себя трендсеттерами или инфлюенсерами, таких понятий еще не было. Это ощущение пришло позже, когда появилось медиа.
Александра: Первые два года это был стрит-фэшн. Задача была не диктовать, а зафиксировать — создать архив образов, собрать их в одном месте, чтобы все друг друга увидели. В общем, оправдать название Look at Me. Позже сложившееся таким образом комьюнити журнал «Афиша» назвал «хипстерами».
Людмила: В связи с распространением соцсетей и появлением своего рода усредненной модности, есть смысл ходить по улицам и искать модников, которые выделяются на фоне в целом одетой с учетом трендов толпы?
Светлана: Мне кажется, это нам просто необходимо. Есть некоторая усталость от трендов, инфлюенсеров, блогеров, от коров. Например, в прошлом году я купила розовый пиджак в Армении, вернулась в Москву, и через неделю вышел фильм «Барби», я поняла, что оказалась в самом центре «барби-кора». И это не одно и то же ощущение «носить розовый пиджак» и «носить пиджак в стиле популярного сейчас кора».
Интересно смотреть, как одеваются обычные люди, как друзья сочетают вещи, находят маленькие проекты, ходят в секонд-хенды. Это вдохновляет больше, чем следить за звездами, которых одевают стилисты ради упоминания брендов.
фото проекта художника Максима Трулова под названием «LIMBO TOWN» // Источник: Вилладж пипл
Светлана: Я слежу за стрит-фэшн проектами, например, потрясающим блогом в Нью-Йорке. Пыталась найти небольшие региональные проекты, но пока не удалось.
Даша Колосова: У нас в Нижнем Новгороде редакция нижегородского The Village ведет канал Village People (Вилладж пипл). Главный редактор Маша Гончарова подмечает на улицах разных модников. В телеграм-канале это вызывает бурные обсуждения!
Людмила: Было бы здорово собрать базу, на кого подписываться, чтобы разнообразить палитру региональными каналами и следить за вестиментарными экспериментами в других городах. У меня вопрос напоследок: если бы вас попросили назвать кого-то модного прямо сейчас, то кто это мог бы быть?
Светлана: Могу ответить на примере моей бабушки, которая в 85 лет ходит на каблуках в леопардовом пальто, в кружевах и шляпах. Она не просто модная, а самодостаточная и стильная. Главное, что она получает удовольствие от одежды, и это чувствуется — будь то дома в розовом халатике с розовыми тапочками или на улице в своем леопардовом пальто.
Это ощущение человека, получающего удовольствие от моды, надеюсь, передалось мне генетически [смеется].
Людмила: Коллеги задумались. Непросто переплюнуть бабушку в леопардовой шубе.
Светлана: Еще могу дополнить про студентов: меня восхищают, какие они дерзкие, необычные и свободные в своем внешнем виде.
Людмила: Да, на студентов смотреть одно удовольствие!
Варя: Когда упомянули студентов, я вспомнила, как начала ходить на культурные мероприятия — открытия выставок, вернисажи. Сравнивая модную и культурную аудитории, я поняла, как мне нравится, как одевается культурная публика, и как надоела модная. Модные люди одеваются одинаково, а культурные — с экспериментальным духом.
Людмила: Такая богема, да? У меня есть другой, последний вопрос — может быть, на него ответить проще. Мы много говорили про территории: если говорить о модном месте, куда бы вы меня сейчас отправили в поисках модного места? Лучше в России, чтобы не возиться с документами [улыбается].
Светлана: Я бы отправила на выставку или ярмарку современного молодого искусства, вроде Blazar.
Варя: Я бы порекомендовала музей «Гараж».
Людмила: Все «в Москву, в Москву»…
Дарья Фомина: А я бы поехала в Пятигорск.
Экскурсия по экспозиции «Открытое хранение. Пролог» // Источник: Музей «Гараж»
Дарья Фомина: Недавно там была: красивая публика, отличные секонд-хенды. Небольшой город, можно быстро все обойти.
А из модных людей мне приходит на ум Лиза Янковская. Она не экстравагантно одевается, но в ней чувствуется самобытность. Для меня она образец человека со своим собственным стилем, который не гонится за быстрой модой.
Людмила: Ура, модная карта расширяется!
Даша Колосова: Я посоветую съездить в Дагестан, особенно в Дербент или Махачкалу: там интересная скромная мода, отличающаяся от нам привычной одежды — больше традиций, интересный крой, многослойность, особенно в женской одежде. И природа там прекрасная — удивительный край.
Людмила: Здорово, когда сочетаются природа, солнце круглый год и нарядно одетые люди вокруг. Саша?
Александра: Думаю, где еще модно… Казань уже упомянули — там много модных мест. В Туле тоже есть модные кластеры.
Светлана: Интересно, что Саша упомянула модные кластеры.
Возникает вопрос: что первично — место или человек, который формирует место?
Светлана: Среди гостей в зале сегодня Дима Андреев — модник и предприниматель, который создал кластер для подростков в Данилове в Ярославской области. Дима пример того, как модный, интересный человек формирует вокруг себя сообщество, к которому хочется приобщиться.
Дмитрий Андреев: Всем добрый вечер! Если позволите, я расскажу личную историю. Я работаю в госструктуре с самым жестким дресс-кодом — только по пятницам можно ходить без галстука. Но я позволяю себе больше: сегодня четверг, а я в таби.
Это десятилетняя борьба, за которую меня не раз депремировали. Но коллеги, когда мы встречаемся в лифте, говорят: «Вы так одеваетесь, что мы смотрим на вас и радуемся. Мы не можем себе этого позволить, а вы — можете. Это круто. Пожалуйста, продолжайте». И я продолжаю делать то, что нравится.
Также я замечаю различия районов. Сначала я жил на Динамо, но год назад переехал на Преображенку и в первый вечер понял, что все на меня смотрят. После Динамо, где на мой внешний вид не обращали внимания, было некомфортно. Сразу почувствовал, что районы отличаются.
Людмила: Вы демонстрируете последовательное модное сопротивление дресс-коду, это удивительно.
Фото: LongFashionWeekend Ural
Людмила: Я вспомнила свою историю. Моя мама — портниха, и в советское время я не чувствовала нехватку одежды: она шила мне платья буквально каждую неделю. Жила я в городе Ногинск Московской области и дважды в неделю ездила на занятия к репетитору: до сих пор помню оценивающие взгляды людей, когда подходила к остановке в очередном новом платье. Удивительно, как быть нарядной в непохожей на других одежде в разных местах и в разные времена может по-разному восприниматься.
Варя: Можно я тоже расскажу историю? До того как стать модным редактором, я работала в научном институте без дресс-кода, но все одевались тускло — дядьки в старых свитерах. А мне хотелось наряжаться, я любила красивую одежду (здорово, что потом это стало моей профессией!). Когда я приходила в чем-то феерическом, добытом на ресейле, научный руководитель смотрел на меня с усмешкой и называл нонконформисткой. Это тоже было сопротивление. Потом, перейдя в медиа, и одеваясь не менее необычно, я поняла, что нашла свое место, вписалась как в пазл.
Модность — это про сообщества, идентификатор принадлежности к группе, система «свой-чужой».
Вопрос из зала: А почему на вопрос о модных местах вы не назвали Париж?
Дарья Фомина: Я думаю, суть этой дискуссии — копнуть глубже и найти что-то оригинальное. Сейчас модно быть индивидуальным. Важно искать новые модные места — Париж назовут все, он всегда будет модной Меккой. А если найдем что-то свежее в Пятигорске или где-то еще — это классно.
Людмила: Действительно, в этом суть нашего сегодняшнего разговора и исследования, которое инициирует «Архив российской моды», — обнаружить неожиданные места и маршруты, которые попадут на модную карту.
Читайте другие материалы архива ↓
Об истории российского дизайна одежды, событиях проекта и другие интервью читайте в телеграм-канале проекта Архив российской моды / АРМ по ссылке t.me/rfa_media
