
В современной действительности возникает ощущение невозможности преодолеть залипание во времени. Как пишет Мартин Хайдеггер в «Вещи»: «Что такое близость, если она нам не дается несмотря на свертывание длиннейших расстояний до кратчайших дистанций?». Этот парадокс напрямую связан с нарастающим рассогласованием между пространством опыта и горизонтом ожидания, о котором пишет Райнхарт Козеллек: «Ожидания стали всё больше дистанцироваться от всего, уже осуществленного, опыта», — указывая таким образом на нарастающее рассогласование между тем, что уже было, и тем, что только может произойти. Этот разрыв определяет современное «настоящее»: оно больше не является промежуточным звеном линейной временной оси, а превращается в автономное, зависшее состояние. В такой структуре времени ожидание перестает быть вектором, направленным вперед, заставляя человека томится в неуверенности относительно того, что должно случиться, и когда. В этом состоянии проявляется характер настоящего — затянутость и вязкость, где все кажется одновременно близким и недостижимо далеким, движущимся и застывшим.
В серии объектов отражена тема болезненной застылости, невыносимой остановки. Материалом, с помощью которого оцепенение, стал пескобетон. Он захватывает в себя разные бытовые объекты: стул, ковер, тапочки, кружку. Оцепеневшие, они как будто обречены на бесконечное пребывание в настоящем.

«Застывший коврик» фрагмент ковра, пескобетон 3×26×26 см

«Застывшая чашка» пескобетон, фиброволокно, чашка 8×19×12 см
«Застывшая чашка» (фрагмент) пескобетон, фиброволокно, чашка 8×19×12 см
«Застывшая лампочка» лампочка, пескобетон, фиброволокно 21×27×22 см
«Застывшие стул и тапочки» пескобетон, стул, тапочки, фиброволокно 83×40×40 см 10×55×43 см
«Застывшие стул и тапочки» (фрагмент) пескобетон, стул, тапочки, фиброволокно 83×40×40 см 10×55×43 см